ЦБ переложит кредитные риски с банков на страховщиков?
Ипотечное кредитование в России по итогам 2021 года может вырасти на 25-27%, заявили аналитики Центробанка. По объему выданных ссуд в этом году был поставлен рекорд, отмечают в регуляторе, в 2022 году ожидаемый рост сегмента, по оценкам ЦБ, составит еще 20%.
Ожидаемо, вслед за ростом ипотеки растет и рынок ипотечного страхования, так, по итогам года сегмент страхования заемщиков — сюда, правда, входит и страхование потребительских кредитов — составит 135 млрд рублей, это рост на 40% по сравнению с 2020-м.
Давайте разберемся, зачем существует страхование жизни заемщика и кому оно выгодно. Данный вид страхования в первую очередь несет социальную роль — защиты заемщика в случае форс-мажорных ситуаций: ипотечные платежи за него при драматических проблемах со здоровьем или смерти будет вносить не семья и близкие, а страховщик. При этом как заемщик, так и страховщик имеют право выбора: первый может выбрать наиболее адекватную с точки зрения условий заключения договора, стоимости полиса и рисков страховую компанию, второй — выбрать наиболее подходящего ему по вероятности наступления рисков клиента и сформировать для него персональный страховой или «рисковый» тариф. Важно отметить, что третья сторона процесса — банки — также участвует в оценке «рискованности» клиента и также формирует для него индивидуальный, но уже ипотечный тариф.
В октябре Банк России опубликовал проект указания, вводящий стандартизированные требования к полисам страхования жизни и здоровья, которые продают физлицам при выдаче кредитов. Зампред ЦБ Владимир Чистюхин объяснил инициативу регулятора низкими выплатами по данному виду страхования, вызванными «злоупотреблениями как на стадии продажи страхового продукта, так и на стадии исполнения договора». Основными продавцами полисов выступают банки, и именно на них и на их мисселлинг потребители чаще всего жалуются в ЦБ в контексте страхования жизни. Однако задачей нового указания является стандартизация полисов страхования жизни при выдаче кредитов физлицам в целях сокращения количества отказов в выплате, то есть мишенью ЦБ стали страховщики.
Если коротко — проект указания существенно ограничивает для страховщиков список критических заболеваний и причин для отказа в страховой выплате, сокращает список документов для подтверждения самого страхового события, регулирует срок начала действия полиса после внесения первого взноса.
С юридической точки зрения проект указания диктует страховщикам условия договора страхования, в том числе существенные: страховая сумма, страховые риски и исключения, срок договора. А это является нарушением ст. 421 Гражданского кодекса РФ, так как ограничивает свободу договора не законом, а подзаконным актом — или указанием в нашем случае. Проект также противоречит положениям п. 3 ст. 3 Закона РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации», поскольку Банк России вправе определять требования лишь к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования, например к составу сведений и порядку раскрытия информации об условиях договора страхования, способу доведения информации до страхователей и т. п., но не сами условия договоров добровольного страхования. Условия договоров страхования устанавливаются как раз главой 48 Гражданского кодекса РФ, в частности, статьями 942 и 943, а не подзаконными актами ЦБ. Кроме того, в нарушение статей 421, 944, 959 Гражданского кодекса РФ проект ограничивает перечень обстоятельств, имеющих существенное значение для определения степени риска, тогда как Гражданский кодекс РФ не содержит исчерпывающего перечня таких обстоятельств.
ЦБ не имеет полномочий ни по установлению обязательных условий договоров страхования, ни по ограничению свободы договора. Да, регулятор осуществляет защиту интересов страхователей — физических лиц как потребителей, в этих целях даже создана специальная служба. Стоит отметить, что, так как ЦБ является мегарегулятором, он не только издает нормативные акты, но и следит за их исполнением. Таким образом, если обсуждаемый проект указаний будет утвержден, ЦБ будет осуществлять контроль в том числе за содержанием и исполнением договоров страхования. Однако гражданско-правовые отношения — это объект судебного контроля, и регулятор не вправе подменять собой судебные инстанции. Подобная практика будет противоречить ст. 118 Конституции РФ, ст. 11 Гражданского кодекса РФ и ст. 5 Гражданского процессуального кодекса РФ.
С другой стороны, давайте вернемся к сути процесса покупки полиса, когда три участника — банк, клиент и страховщик — вправе самостоятельно устанавливать «правила игры», а также принимать или отказываться от них. Страхование жизни и здоровья заемщиков в пользу банков-кредиторов по сути является страхованием предпринимательского риска банка, риска невозврата кредита заемщиком. Стандартизация данного вида страхования, которое предлагает ЦБ путем жесткого регулирования возможности страховщика отказать в выплате, выгодна прежде всего банкам-кредиторам. Они теперь смогут «переложить» свой предпринимательский риск и необходимость проводить оценку кредитоспособности заемщика на страховщика, который по закону не может отказать заемщику в заключении договора личного страхования (это публичный договор) и заплатит банку-выгодоприобретателю практически в любом случае. Как отреагируют на это страховщики — логично поднимут тарифы и начнут отказывать наиболее «рискованным» группам потребителей.
Любое ограничение свободы договора, помимо юридических и правовых противоречий с действующим в стране законодательством, означает ухудшение конкурентной среды, у потребителей сокращается возможность выбора. Одновременно возникает опасность появления супердешевых предложений псевдостраховых компаний, которые на практике могут привести к неблагоприятным финансовым последствиям для всей страховой отрасли и, как следствие, затронуть интересы страхователей.
В заключение отмечу, что решить проблемы мисселинга и навязывания ненужных страховок путем регулирования условий договоров страхования только указаниями у ЦБ вряд ли получится. Особенно в случае нарушения при этом базовых основ действующего Гражданского кодекса. Защита прав потребителей должна начинаться на законодательном, а не «подзаконном» уровне, однако одно это также не решит проблем. Информационное обеспечение и открытость, контроль за каналами продаж, а не за договорами страхования, повышение не только финансовой, но и правовой грамотности населения — вот путь к улучшению положения потребителей. Наконец, мне кажется, что решение проблем продаж полисов страхования жизни должно учитывать интересы всех участников этого рынка — заемщиков, банков-кредиторов и страховщиков. Пока же прослеживается стремление регулятора решить вопрос прежде всего за счет страховых компаний.
Этот материал опубликован на платформе бизнес-сообщества Forbes Экспертиза
Ожидаемо, вслед за ростом ипотеки растет и рынок ипотечного страхования, так, по итогам года сегмент страхования заемщиков — сюда, правда, входит и страхование потребительских кредитов — составит 135 млрд рублей, это рост на 40% по сравнению с 2020-м.
Давайте разберемся, зачем существует страхование жизни заемщика и кому оно выгодно. Данный вид страхования в первую очередь несет социальную роль — защиты заемщика в случае форс-мажорных ситуаций: ипотечные платежи за него при драматических проблемах со здоровьем или смерти будет вносить не семья и близкие, а страховщик. При этом как заемщик, так и страховщик имеют право выбора: первый может выбрать наиболее адекватную с точки зрения условий заключения договора, стоимости полиса и рисков страховую компанию, второй — выбрать наиболее подходящего ему по вероятности наступления рисков клиента и сформировать для него персональный страховой или «рисковый» тариф. Важно отметить, что третья сторона процесса — банки — также участвует в оценке «рискованности» клиента и также формирует для него индивидуальный, но уже ипотечный тариф.
В октябре Банк России опубликовал проект указания, вводящий стандартизированные требования к полисам страхования жизни и здоровья, которые продают физлицам при выдаче кредитов. Зампред ЦБ Владимир Чистюхин объяснил инициативу регулятора низкими выплатами по данному виду страхования, вызванными «злоупотреблениями как на стадии продажи страхового продукта, так и на стадии исполнения договора». Основными продавцами полисов выступают банки, и именно на них и на их мисселлинг потребители чаще всего жалуются в ЦБ в контексте страхования жизни. Однако задачей нового указания является стандартизация полисов страхования жизни при выдаче кредитов физлицам в целях сокращения количества отказов в выплате, то есть мишенью ЦБ стали страховщики.
Если коротко — проект указания существенно ограничивает для страховщиков список критических заболеваний и причин для отказа в страховой выплате, сокращает список документов для подтверждения самого страхового события, регулирует срок начала действия полиса после внесения первого взноса.
С юридической точки зрения проект указания диктует страховщикам условия договора страхования, в том числе существенные: страховая сумма, страховые риски и исключения, срок договора. А это является нарушением ст. 421 Гражданского кодекса РФ, так как ограничивает свободу договора не законом, а подзаконным актом — или указанием в нашем случае. Проект также противоречит положениям п. 3 ст. 3 Закона РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации», поскольку Банк России вправе определять требования лишь к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования, например к составу сведений и порядку раскрытия информации об условиях договора страхования, способу доведения информации до страхователей и т. п., но не сами условия договоров добровольного страхования. Условия договоров страхования устанавливаются как раз главой 48 Гражданского кодекса РФ, в частности, статьями 942 и 943, а не подзаконными актами ЦБ. Кроме того, в нарушение статей 421, 944, 959 Гражданского кодекса РФ проект ограничивает перечень обстоятельств, имеющих существенное значение для определения степени риска, тогда как Гражданский кодекс РФ не содержит исчерпывающего перечня таких обстоятельств.
ЦБ не имеет полномочий ни по установлению обязательных условий договоров страхования, ни по ограничению свободы договора. Да, регулятор осуществляет защиту интересов страхователей — физических лиц как потребителей, в этих целях даже создана специальная служба. Стоит отметить, что, так как ЦБ является мегарегулятором, он не только издает нормативные акты, но и следит за их исполнением. Таким образом, если обсуждаемый проект указаний будет утвержден, ЦБ будет осуществлять контроль в том числе за содержанием и исполнением договоров страхования. Однако гражданско-правовые отношения — это объект судебного контроля, и регулятор не вправе подменять собой судебные инстанции. Подобная практика будет противоречить ст. 118 Конституции РФ, ст. 11 Гражданского кодекса РФ и ст. 5 Гражданского процессуального кодекса РФ.
С другой стороны, давайте вернемся к сути процесса покупки полиса, когда три участника — банк, клиент и страховщик — вправе самостоятельно устанавливать «правила игры», а также принимать или отказываться от них. Страхование жизни и здоровья заемщиков в пользу банков-кредиторов по сути является страхованием предпринимательского риска банка, риска невозврата кредита заемщиком. Стандартизация данного вида страхования, которое предлагает ЦБ путем жесткого регулирования возможности страховщика отказать в выплате, выгодна прежде всего банкам-кредиторам. Они теперь смогут «переложить» свой предпринимательский риск и необходимость проводить оценку кредитоспособности заемщика на страховщика, который по закону не может отказать заемщику в заключении договора личного страхования (это публичный договор) и заплатит банку-выгодоприобретателю практически в любом случае. Как отреагируют на это страховщики — логично поднимут тарифы и начнут отказывать наиболее «рискованным» группам потребителей.
Любое ограничение свободы договора, помимо юридических и правовых противоречий с действующим в стране законодательством, означает ухудшение конкурентной среды, у потребителей сокращается возможность выбора. Одновременно возникает опасность появления супердешевых предложений псевдостраховых компаний, которые на практике могут привести к неблагоприятным финансовым последствиям для всей страховой отрасли и, как следствие, затронуть интересы страхователей.
В заключение отмечу, что решить проблемы мисселинга и навязывания ненужных страховок путем регулирования условий договоров страхования только указаниями у ЦБ вряд ли получится. Особенно в случае нарушения при этом базовых основ действующего Гражданского кодекса. Защита прав потребителей должна начинаться на законодательном, а не «подзаконном» уровне, однако одно это также не решит проблем. Информационное обеспечение и открытость, контроль за каналами продаж, а не за договорами страхования, повышение не только финансовой, но и правовой грамотности населения — вот путь к улучшению положения потребителей. Наконец, мне кажется, что решение проблем продаж полисов страхования жизни должно учитывать интересы всех участников этого рынка — заемщиков, банков-кредиторов и страховщиков. Пока же прослеживается стремление регулятора решить вопрос прежде всего за счет страховых компаний.
