Банки против дисрапторов — финальный акт Марлезонского балета
Дмитрий Пешнев-Подольский, Председатель Правления БКС Банка, Сергей Хайруллин, и.о. Директора по рискам БКС Банка
Банкам уже в течение 30 лет пророчат самое незавидное будущее. Что придут новые герои и задисраптят банковскую отрасль так, что от банков ничего не останется. Что банки не эффективны, они безнадежно устарели и остались в 20 веке. Как говорил Билл Гейтс еще в конце того самого 20 века: «Нам не нужны банки, нам нужны банковские услуги». Прошло 20 лет, банки все также работают, хотя похоже, что их время все-таки уходит.
Сейчас на наших глазах творится история. Мессенджеры, соцсети, поисковики и e-commerce окончательно завоевывают внимание и доверие потребителей. Еще больше их позиции усиливает объединение этих функций в рамках экосистем. Таким образом развивается Apple: одновременно как производитель пользовательских устройств и владелец интернет-сервисов, закрывающих подавляющую часть потребностей в развлечениях, решении рабочих задач и поиске информации. Другие примеры - WeChat как мессенджер с встроенными инструментами для шопинга и платежей, или Instagram как соцсеть с динамично развивающимися функциями покупок и переписки. Игроков с такой частотой контакта с клиентом, близости к нему и настолько лояльной базой еще не было. Разве только старинный паб в маленьком британском городке мог претендовать на подобный тесный контакт и лояльность клиентов. И на первый взгляд у банков нет шансов, банковские экосистемы не помогут. Зачем заходить в суперапп Тинькофф банка, если можно было бы не выходя из WhatsApp отправить деньги коллеге за обед? И неужели экосистема Сбербанка будет иметь такую же плотность контакта с клиентами, если в ее основе не будет соцсети или мессенджера? Да и разве можно сравнить лояльность клиентов банкам с лояльностью Apple, WeChat или Facebook.
Да, кстати, пару месяцев назад WhatsApp заявил о планах запуска PDL кредитов в Индии. Amazon уже запустил POS кредиты там же. Запасаемся попкорном. В кредитование полезли не мелкие игроки вроде Funding Circle и Lending Club, наших Потока и Города денег, а компании с капитализацией выше крупнейших банковских групп.
Давайте ненадолго остановимся и изучим историю вопроса.
Первый по-настоящему успешный дисраптер, PayPal, ожидаемо вышел из E-Commerce (за счет выделения в отдельную компанию из классифайда Ebay) в начале 2000-х годов, и его успех трудно переоценить. Затем по мере распространения мобильной связи и появления смартфонов на сцену вышли телеком-операторы, которые разработали мобильные платежные системы. Самые известные истории – это M-Pesa, через ее процессинг проходит половина ВВП Кении, и bKash, Бангладеш. Но подобные платформы распространились только в странах, где банкинга особо и не было. Ни в одной из развитых стран телекомам так и не удалось потеснить банки.
В результате кризиса 2008 года за счет ужесточения регулирования (Базель 3) и снижения риск-аппетита банков по экспоненте начали расти кредитные фонды, мфо, необанки и появились p2p-площадки, которые журналисты тут же окрестили убийцами банков, как неэффективного и дорогого звена в кредитовании. Однако p2p так и не стали и уже не станут заменой банкам в кредитовании. Так, Lending Club и One Deck Capital потеряли в стоимости более 90% с момента выхода на IPO. Рост их портфелей остановился и нет значимого спроса ни со стороны инвесторов, ни со стороны заемщиков. С обеих сторон это исключения, выходящие за две сигмы. Например, объем текущего портфеля на крупнейшей европейской p2p площадке Mintos (около половины европейского рынка p2p) составляет 0,6 млрд $, тогда как портфели каждой из крупнейших европейских банковских групп около 2 трлн $. А кредитные фонды пускай и выросли - по оценкам Prequin их совокупный объем около 800 млрд $, но по сравнению с банками остаются малышами. Они скорее дополнят, а не потеснят банки. Опять же речь идет о сделках с повышенным риском, которые не вписываются в банковскую логику. И в половине случаев инвесторами европейских кредитных фондов являются американские банки, классическая арбитражная история из-за более жесткого регулирования в Европе.
Затем был бум финтех-стартапов, “эра шальных денег”, в том числе необанков, задачей которых было задисраптить одну из функций банков. Например, Revolut - конвертация и переводы валюты, RobinHood - инвестиции. Однако, как такового дисрапшена в большинстве случаев не произошло, не было strategic inflection point. А снижение стоимости услуги для потребителя как правило достигалось за счет инвесторов того или иного стартапа. Заниматься демпингом за счет инвесторских средств - не большая премудрость и уж точно не стратегическое долгосрочное конкурентное преимущество. Уже сейчас можно говорить о том, что у большинства стартапов этой волны бизнес-модель в итоге окажется не рабочей и многие из них станут объектами M&A. Причем значительная часть уже в ближайшее время. А другие перейдут полностью на брокерские/ банковские модели и в итоге станут банками.
Что еще важного происходит на рынке?
Мы видим достаточно успешные истории симбиоза финтехов и банков, когда на стороне банка был только его баланс и лицензия, а весь онбординг и даже оценка рисков была на стороне финтеха. Так работает тот же Cross River, на баланс которого выдают более миллиарда долларов в месяц десятки финтехов, самый известный - Affirm. И наоборот, необанки с амбициями в кредитовании, которые должны были бороться со злом, сами к нему и примкнули. И пошли получать банковские лицензии. Так например сделали Klarna и Revolut.
Пару лет назад произошел перезапуск истории с децентрализованными финансами, где на смарт-контрактах можно реализовать любые протоколы: платежей, кредитования, инвестиций и т.д. Пока эта история очень нишевая, которая имеет на данный момент крайне нечеткие перспективы. При этом сама технология децентрализации предполагает значительную степень надежности, при желании - анонимности, гибкости, что не только не дает сбрасывать ее со счетов, но и заставляет ожидать раскрытия огромного потенциала. Например, история с криптовалютой DAI, стейблкоином, обеспеченным залогом в криптовалюте, который лежит в основе практически любых протоколов кредитования.
Что касается платежей, чуть меньше года назад заработала директива PSD2 в Европе, установившая единые стандарты и протоколы платежей небанковскими организациями. Европейский регулятор как бы говорит банкам: «Займитесь кредитно-инвестиционной деятельностью, а платежи оставьте другим игрокам, которые сделают это быстрее и дешевле». Дешевле для себя и для клиентов.
Ну и, наконец, где-то с 2014 года на рынке начали появляться по-настоящему серьезные игроки, которые добавили финансовые функции в свои экосистемы. В банкинг пошли с одной стороны маркетплейсы, такие как Amazon, Alibaba, Uber, Grab, с другой – соцсети и мессенджеры. Например, объем платежей через AliPay и WeChat превышает объем платежей через национальную платежную систему Китая - UnionPay, а также Visa и MasterCard вместе взятых. Про Китай 2020 можно даже с некоторым преувеличением сказать, «если чего-то нет в Wechat — этого не существует». Мы считаем, что именно за ними будущее большинства финансовых услуг. Не за финтехом, не за необанками, а именно за большими технологическими компаниями в прямым доступом к клиенту.
Такой прогноз в первую очередь касается розницы и малого бизнеса, в корпоративном сегменте еще долгое время все останется как есть. Работа с крупными корпоративными клиентами и корпоративное кредитование не очень интересны технологическим компаниям, так как это низкомаржинальный и высококонкурентный сегмент. Этот бизнес в части расчетов давно цифровизуется самими банками - во многих банках уже много лет есть услуга по организации единого корпоративного казначейства, которая подразумевает автоматизированное ведение платежной позиции и расчеты по счетам каждой из компаний, входящих в единый холдинг. В корпоративном сегменте к каждому клиенту нужен особый подход, индивидуальный менеджер и персонализированные услуги. У банков в этом большой опыт и репутация, поэтому здесь мы не ожидаем радикальных изменений.
Еще один важный фактор, который будет оказывать огромное влияние на развитие дисрапторов и их место на рынке - регулирование. Мы все помним историю с Libra и GRAM - многообещающие валюты Whatsapp и Telegram, истории которых закончились ничем, просто потому, что их запретил регулятор. Те, кто видел выступление Цукерберга в конгрессе, наверняка помнят основные опасения законодателей, сформулированные как “опасность для нации”, “угроза финансирования террористов и тп”. Проблема не в том, что регуляторные органы видят угрозы там, где их нет. Опасности как раз-таки могут быть вполне реальны. Сложность в неглубоком понимании со стороны властей принципов работы современных технологий и не всегда наличии желания погружаться в них, чтобы понять, как их можно использовать.
С такими подходами в части регулирования сложно ожидать прорывов. Регуляторы проявляют консерватизм, осторожничают. С другой стороны, трудно ожидать от людей, наделенных властью и обязанностью обеспечивать стабильность финансовой системы и сохранность средств граждан, что они в момент станут передовыми и технологичными. Есть и другое место приложения регуляторного воздействия - власти осознают усиление роли техкорпораций в экономике и ищут способы не давать их растущему влиянию прогрессировать слишком быстро. Без искусственного сдерживания, органически, IT-гиганты в ряде стран уже захватили бы рынок, однако усилия регулятора сдерживают стремление техгигантов к монополии.
Одна из больших историй на эту тему - и уже 2020 года - WhatsApp, который запустил платежи в Бразилии. Он долго обсуждал этот момент с местным регулятором, но после запуска сервис проработал всего неделю. ЦБ Бразилии снова ее запретил, объяснив это желанием сохранить конкуренцию. В Индии WhatsApp обсуждает подключение платежей с 2018 года. Это вызывает сомнения в первую очередь не в том, смогут ли техкорпорации сделать крутой финансовый продукт, а в том - даст ли им запустить такой продукт на рынок регулятор. Но даже если регулятор совсем запретит внешним игрокам расширять бизнес на локальном рынке, это не спасет банки от местных технологических игроков и компаний из интернет-индустрии, которые неизбежно постараются занять освободившуюся нишу.
Дальнейший переход банковских функций к небанковским игрокам в значительной степени зависит от реакционности властей и от того, смогут ли техгиганты договориться с регуляторами. С одной стороны, центробанки опасаются монополизации рынка, потери контроля, особенно в пользу зарубежных игроков, и в целом всего нового. С другой - такие компании имеют невозможный ранее уровень частоты контактов с клиентом, а также знают о клиенте гораздо больше, чем банк - практически все, что является критически важным для принятия кредитных решений. Поэтому им тоже есть что предложить взамен.
Нам очень интересно и важно попробовать спрогнозировать, что будет в будущем с каждым направлением банковской деятельности и какова судьба в нем, собственно, банков. Мы планируем опубликовать несколько постов и статей, где мы рассмотрим каждое из этих направлений. Забегая немного вперед, мы считаем, что с высокой долей вероятности традиционные банки в итоге перестанут играть ключевую роль в осуществлении переводов и платежей, управлении инвестициями и взаимодействии с клиентами. У банков при этом, вероятнее всего, останется их ключевая изначальная функция – сберегать средства клиентов и за счет них осуществлять кредитование и вложения в инвестиционные проекты. Вот, пожалуй, и все.
Этот материал опубликован на платформе бизнес-сообщества Forbes Экспертиза
Банкам уже в течение 30 лет пророчат самое незавидное будущее. Что придут новые герои и задисраптят банковскую отрасль так, что от банков ничего не останется. Что банки не эффективны, они безнадежно устарели и остались в 20 веке. Как говорил Билл Гейтс еще в конце того самого 20 века: «Нам не нужны банки, нам нужны банковские услуги». Прошло 20 лет, банки все также работают, хотя похоже, что их время все-таки уходит.
Сейчас на наших глазах творится история. Мессенджеры, соцсети, поисковики и e-commerce окончательно завоевывают внимание и доверие потребителей. Еще больше их позиции усиливает объединение этих функций в рамках экосистем. Таким образом развивается Apple: одновременно как производитель пользовательских устройств и владелец интернет-сервисов, закрывающих подавляющую часть потребностей в развлечениях, решении рабочих задач и поиске информации. Другие примеры - WeChat как мессенджер с встроенными инструментами для шопинга и платежей, или Instagram как соцсеть с динамично развивающимися функциями покупок и переписки. Игроков с такой частотой контакта с клиентом, близости к нему и настолько лояльной базой еще не было. Разве только старинный паб в маленьком британском городке мог претендовать на подобный тесный контакт и лояльность клиентов. И на первый взгляд у банков нет шансов, банковские экосистемы не помогут. Зачем заходить в суперапп Тинькофф банка, если можно было бы не выходя из WhatsApp отправить деньги коллеге за обед? И неужели экосистема Сбербанка будет иметь такую же плотность контакта с клиентами, если в ее основе не будет соцсети или мессенджера? Да и разве можно сравнить лояльность клиентов банкам с лояльностью Apple, WeChat или Facebook.
Да, кстати, пару месяцев назад WhatsApp заявил о планах запуска PDL кредитов в Индии. Amazon уже запустил POS кредиты там же. Запасаемся попкорном. В кредитование полезли не мелкие игроки вроде Funding Circle и Lending Club, наших Потока и Города денег, а компании с капитализацией выше крупнейших банковских групп.
Давайте ненадолго остановимся и изучим историю вопроса.
Первый по-настоящему успешный дисраптер, PayPal, ожидаемо вышел из E-Commerce (за счет выделения в отдельную компанию из классифайда Ebay) в начале 2000-х годов, и его успех трудно переоценить. Затем по мере распространения мобильной связи и появления смартфонов на сцену вышли телеком-операторы, которые разработали мобильные платежные системы. Самые известные истории – это M-Pesa, через ее процессинг проходит половина ВВП Кении, и bKash, Бангладеш. Но подобные платформы распространились только в странах, где банкинга особо и не было. Ни в одной из развитых стран телекомам так и не удалось потеснить банки.
В результате кризиса 2008 года за счет ужесточения регулирования (Базель 3) и снижения риск-аппетита банков по экспоненте начали расти кредитные фонды, мфо, необанки и появились p2p-площадки, которые журналисты тут же окрестили убийцами банков, как неэффективного и дорогого звена в кредитовании. Однако p2p так и не стали и уже не станут заменой банкам в кредитовании. Так, Lending Club и One Deck Capital потеряли в стоимости более 90% с момента выхода на IPO. Рост их портфелей остановился и нет значимого спроса ни со стороны инвесторов, ни со стороны заемщиков. С обеих сторон это исключения, выходящие за две сигмы. Например, объем текущего портфеля на крупнейшей европейской p2p площадке Mintos (около половины европейского рынка p2p) составляет 0,6 млрд $, тогда как портфели каждой из крупнейших европейских банковских групп около 2 трлн $. А кредитные фонды пускай и выросли - по оценкам Prequin их совокупный объем около 800 млрд $, но по сравнению с банками остаются малышами. Они скорее дополнят, а не потеснят банки. Опять же речь идет о сделках с повышенным риском, которые не вписываются в банковскую логику. И в половине случаев инвесторами европейских кредитных фондов являются американские банки, классическая арбитражная история из-за более жесткого регулирования в Европе.
Затем был бум финтех-стартапов, “эра шальных денег”, в том числе необанков, задачей которых было задисраптить одну из функций банков. Например, Revolut - конвертация и переводы валюты, RobinHood - инвестиции. Однако, как такового дисрапшена в большинстве случаев не произошло, не было strategic inflection point. А снижение стоимости услуги для потребителя как правило достигалось за счет инвесторов того или иного стартапа. Заниматься демпингом за счет инвесторских средств - не большая премудрость и уж точно не стратегическое долгосрочное конкурентное преимущество. Уже сейчас можно говорить о том, что у большинства стартапов этой волны бизнес-модель в итоге окажется не рабочей и многие из них станут объектами M&A. Причем значительная часть уже в ближайшее время. А другие перейдут полностью на брокерские/ банковские модели и в итоге станут банками.
Что еще важного происходит на рынке?
Мы видим достаточно успешные истории симбиоза финтехов и банков, когда на стороне банка был только его баланс и лицензия, а весь онбординг и даже оценка рисков была на стороне финтеха. Так работает тот же Cross River, на баланс которого выдают более миллиарда долларов в месяц десятки финтехов, самый известный - Affirm. И наоборот, необанки с амбициями в кредитовании, которые должны были бороться со злом, сами к нему и примкнули. И пошли получать банковские лицензии. Так например сделали Klarna и Revolut.
Пару лет назад произошел перезапуск истории с децентрализованными финансами, где на смарт-контрактах можно реализовать любые протоколы: платежей, кредитования, инвестиций и т.д. Пока эта история очень нишевая, которая имеет на данный момент крайне нечеткие перспективы. При этом сама технология децентрализации предполагает значительную степень надежности, при желании - анонимности, гибкости, что не только не дает сбрасывать ее со счетов, но и заставляет ожидать раскрытия огромного потенциала. Например, история с криптовалютой DAI, стейблкоином, обеспеченным залогом в криптовалюте, который лежит в основе практически любых протоколов кредитования.
Что касается платежей, чуть меньше года назад заработала директива PSD2 в Европе, установившая единые стандарты и протоколы платежей небанковскими организациями. Европейский регулятор как бы говорит банкам: «Займитесь кредитно-инвестиционной деятельностью, а платежи оставьте другим игрокам, которые сделают это быстрее и дешевле». Дешевле для себя и для клиентов.
Ну и, наконец, где-то с 2014 года на рынке начали появляться по-настоящему серьезные игроки, которые добавили финансовые функции в свои экосистемы. В банкинг пошли с одной стороны маркетплейсы, такие как Amazon, Alibaba, Uber, Grab, с другой – соцсети и мессенджеры. Например, объем платежей через AliPay и WeChat превышает объем платежей через национальную платежную систему Китая - UnionPay, а также Visa и MasterCard вместе взятых. Про Китай 2020 можно даже с некоторым преувеличением сказать, «если чего-то нет в Wechat — этого не существует». Мы считаем, что именно за ними будущее большинства финансовых услуг. Не за финтехом, не за необанками, а именно за большими технологическими компаниями в прямым доступом к клиенту.
Такой прогноз в первую очередь касается розницы и малого бизнеса, в корпоративном сегменте еще долгое время все останется как есть. Работа с крупными корпоративными клиентами и корпоративное кредитование не очень интересны технологическим компаниям, так как это низкомаржинальный и высококонкурентный сегмент. Этот бизнес в части расчетов давно цифровизуется самими банками - во многих банках уже много лет есть услуга по организации единого корпоративного казначейства, которая подразумевает автоматизированное ведение платежной позиции и расчеты по счетам каждой из компаний, входящих в единый холдинг. В корпоративном сегменте к каждому клиенту нужен особый подход, индивидуальный менеджер и персонализированные услуги. У банков в этом большой опыт и репутация, поэтому здесь мы не ожидаем радикальных изменений.
Еще один важный фактор, который будет оказывать огромное влияние на развитие дисрапторов и их место на рынке - регулирование. Мы все помним историю с Libra и GRAM - многообещающие валюты Whatsapp и Telegram, истории которых закончились ничем, просто потому, что их запретил регулятор. Те, кто видел выступление Цукерберга в конгрессе, наверняка помнят основные опасения законодателей, сформулированные как “опасность для нации”, “угроза финансирования террористов и тп”. Проблема не в том, что регуляторные органы видят угрозы там, где их нет. Опасности как раз-таки могут быть вполне реальны. Сложность в неглубоком понимании со стороны властей принципов работы современных технологий и не всегда наличии желания погружаться в них, чтобы понять, как их можно использовать.
С такими подходами в части регулирования сложно ожидать прорывов. Регуляторы проявляют консерватизм, осторожничают. С другой стороны, трудно ожидать от людей, наделенных властью и обязанностью обеспечивать стабильность финансовой системы и сохранность средств граждан, что они в момент станут передовыми и технологичными. Есть и другое место приложения регуляторного воздействия - власти осознают усиление роли техкорпораций в экономике и ищут способы не давать их растущему влиянию прогрессировать слишком быстро. Без искусственного сдерживания, органически, IT-гиганты в ряде стран уже захватили бы рынок, однако усилия регулятора сдерживают стремление техгигантов к монополии.
Одна из больших историй на эту тему - и уже 2020 года - WhatsApp, который запустил платежи в Бразилии. Он долго обсуждал этот момент с местным регулятором, но после запуска сервис проработал всего неделю. ЦБ Бразилии снова ее запретил, объяснив это желанием сохранить конкуренцию. В Индии WhatsApp обсуждает подключение платежей с 2018 года. Это вызывает сомнения в первую очередь не в том, смогут ли техкорпорации сделать крутой финансовый продукт, а в том - даст ли им запустить такой продукт на рынок регулятор. Но даже если регулятор совсем запретит внешним игрокам расширять бизнес на локальном рынке, это не спасет банки от местных технологических игроков и компаний из интернет-индустрии, которые неизбежно постараются занять освободившуюся нишу.
Дальнейший переход банковских функций к небанковским игрокам в значительной степени зависит от реакционности властей и от того, смогут ли техгиганты договориться с регуляторами. С одной стороны, центробанки опасаются монополизации рынка, потери контроля, особенно в пользу зарубежных игроков, и в целом всего нового. С другой - такие компании имеют невозможный ранее уровень частоты контактов с клиентом, а также знают о клиенте гораздо больше, чем банк - практически все, что является критически важным для принятия кредитных решений. Поэтому им тоже есть что предложить взамен.
Нам очень интересно и важно попробовать спрогнозировать, что будет в будущем с каждым направлением банковской деятельности и какова судьба в нем, собственно, банков. Мы планируем опубликовать несколько постов и статей, где мы рассмотрим каждое из этих направлений. Забегая немного вперед, мы считаем, что с высокой долей вероятности традиционные банки в итоге перестанут играть ключевую роль в осуществлении переводов и платежей, управлении инвестициями и взаимодействии с клиентами. У банков при этом, вероятнее всего, останется их ключевая изначальная функция – сберегать средства клиентов и за счет них осуществлять кредитование и вложения в инвестиционные проекты. Вот, пожалуй, и все.
